С кем и против кого воевали украинские националисты в годы Второй мировой войны. Историческая публицистика - Виталий Иванович Масловский

Что касается Галичины (Дрогобычский, Львовская, Станиславская – ныне Ивано-Франковская и Тернопольская области), то её территория имела наибольшую концентрацию националистических вооруженных формирований. Здесь располагались главные базы, ячейки подготовки кадров и пункты снабжения («Черный лес» в Прикарпатье, район в четырехугольнике Рогатин-Бережаны-Бубач-Калуш). Из донесений служб МВД-МГБ в начале 1945 года известно, что только в районе Станислава было 35 «пораженных бандитизмом» сёл.

После катастрофы «непереможних» армий Гитлера под Сталинградом фронт быстро откатывался на Запад и приближался к Западной Украине. В составе ОУН-УПА началась деморализация, а затем и организационные разборки. Сначала всё это сказывалось в виде «ревизионистских» решений III-го «большого» сбора ОУН-б летом 1943 года, а затем стало иметь массовый характер.

Летом и осенью 1943 года ОУН-б силой организованных формирований своей УПА ликвидирует УПА-«Полесская Сечь» «Тараса Бульбы» -Боровца, и несколько отрядов мельниковцев в южных районах Волыни. Предвидя закономерный процесс демократизации и распада, руководители ОУН-б встали на путь кровавой ликвидации многих участников своих же формирований.

18 февраля 1944 года офицеры формирований УПА на юге Ровенщины провели в селе Козин Красноармейского района специальное совещание, на котором было решено: «Всех, кто колеблется, подвергается агитации Советов – расстреливать на месте».

Эта преступная акция самоликвидации достигла кульминации с возникновением НВРО. После освобождения Советской Армией ряда районов Западных областей Украины отдельные националистические руководители Ровенской, Волынской и северных районов Тернопольской областей (следовательно – этнических территорий Волыни), хорошо понимая, что кровавая пособница гитлеровцев бандеровская ОУН заслужила ненависть трудящихся, решили приспособиться к новым условиям. Они отрекались от названия «ОУН», стремясь сделать её более «моральной». Созданная ими так называемая НВРО – Народно-освободительная революционная организация, несмотря на громкое название, была такой же чужой трудящимся, как и ОУН. «Народно-освободительная революционная организация – указывалось в „Уставе НВРО“, – дружно сотрудничает с существующими империалистическими организациями других народов в целях конденсации борьбы…».

К сожалению, об этой организации имеется достаточно мало сведений. Неизвестны и её организаторы. Националистические авторы героически молчат и о её существовании, и о её дальнейшей судьбе.

И хотя организаторы НВРО отнюдь не отказывались от антисоветской борьбы, бандеровская ОУН расправилась с «раскольниками» быстро и жестоко. С целью проведения акции ликвидации «ненадежных», руководители ОУН-б в ноябре 1944 года выдали следующее распоряжение:

«Секретно, тайно, тайно!

При новой ситуации складываются новые средства борьбы с большевиками

…Массовость нашего движения неизбежно ускорит его полную ликвидацию… Под влиянием большевистской действительности менее устойчивые элементы, безусловно, в абсолютном большинстве перейдут на сторону большевиков… Они вдвойне опасны для нашей дальнейшей борьбы с большевизмом, их массовый переход на сторону большевиков подорвет престиж ОУН-УПА, а их активная борьба, в которую они, безусловно, включатся вместе с большевиками против ОУН-УПА исключит любую возможность нашей подпольной работы даже на западноукраинских землях.., а потому необходимо немедленно и как можно более тайно во имя великого национального дела упомянутые элементы ОУН УПА ликвидировать двояким способом:

а) высылать большие и малые отряды УПА на бой с большевиками, и создавать при этом такие ситуации, где бы их на постоях и в засадах уничтожали большевики;

б) непослушные вооруженные отряды и других лиц станичного и подрайонного масштаба, надрайонная и районная СБ должны уничтожать под видом большевистских агентов…».

Руководители националистических формирований руками Службы Безопасности уничтожили много своих участников. Так, вблизи села Тынное на Ровенщине бандеровцы задушили 37 человек, заподозренных в желании покинуть свои схроны.

В Торчинском районе на Волыни был найден приговор суда ОУН о расстреле Кулиша-«Белого», районного коменданта Локачивского района, и кустового руководителя ОУН Бойко-«Рога». Руководитель СБ краевого руководства «Смок», заподозрив, что его боевая группа отчаялась и склонна сложить оружие, перестрелял всех её участников. Особенно свирепствовала во время подобных акций служба безопасности.

В начале 1944 года в районе Кременца Тернопольской области взбунтовалась одна из бригад (куреней) УПА. Насильно мобилизованные крестьяне, осознавая ничтожность борьбы, требовали чтобы их отпустили. Руководители прибегли к угрозам. Но они не помогли – отряд разбежался. Только за февраль 1944 года в советские органы с повинной явилось около 13 000 участников ОУН-УПА…

Атмосферу тревоги и растерянности, которая охватила как рядовых участников националистических формирований, так и их руководителей, кровавая авантюра которых терпела зловещий крах, передает письмо политического референта «Тараса» из Тернопольской области: «Большая часть членов не соответствует высоте своего положения. К организационной работе относятся очень пассивно и некритично. Свои обязанности выполняют небрежно или совсем не выполняют. Так делает большинство членов. К этому большинству надо причислить всех тех, кто насильно втянут в организацию». Как видим, таков финал этой преступной затеи.

Жертвы ОУН-УПА

Количество жертв ОУН-УПА

«Спросите себя: вы бы убивали соседа только за то, что он говорит по-польски? Ради Украины, убивали бы? Женщине вспороли бы живот? Младенца, который ни по-польски, ни по-украински еще не говорит, но, по вашему мнению, наверняка уже ПОЛЯКА, головкой о колодезный сруб шмякнули бы, так, чтобы мозг брызнул?.. Пусть задаст себе этот же вопрос… каждый из тех, кто называет себя сегодня последователем Бандеры или просто орет: «Бандера прийде, порядок наведе!». Олесь Бузина, «История от Олеся Бузины», 2013г.

Отвечать на этот вопрос чрезвычайно тяжело и трудно. И по многим причинам. Во-первых, потому, что националистические центры и отдельные подразделения ОУН-УПА хоть и вели определенный учет своих диверсионно-террористических акций, но публично о них не заявляли ни тогда, ни, тем более, сегодня, ни в специальных документах (отчетах), ни в печати и в своих многочисленных «исследованиях» так называемой «националистически-освободительной борьбы». Многотомное издание «Летописи УПА» содержит, в основном, «воспоминания» участников «национально-освободительной борьбы» и различные пропагандистские материалы, изредка «хронику» акций, а уже упоминавшееся выше «исследования» «Украинская повстанческая армия» П. Мирчука, «УПА «М. Лебедя,» История украинского войска «Л. Шаньковского и другие националистические издания представляют лишь отдельные факты «героики» ОУН-УПА, где гибли только красные партизаны и «энкаведисты». Ликвидация же «на сухо» или «на мокро» (повешение или расстрел) сельских активистов («сексотов») или крестьян и представителей сельской интеллигенции, которые отказывались служить, ими ними совершенно не фиксировалась, а если и фиксировалась, то тщательно скрывалась и скрывается.

Во-вторых, советские (государственные и общественные) учреждения, в том числе органы НКВД и НКГБ, вели лишь эпизодический учет террористически диверсионных акций ОУН-УПА и их последствий в отдельных районах и в отдельных периодах. И велась такая работа сумбурно, непоследовательно, неграмотно, а то и фальшиво. Идеологи от КПСС и Компартии Украины считали такие факты «эпизодами» и всячески пытались создать видимость, как будто бы ничего не происходило. Поэтому сведения по районам, областям и в целом по Украине отсутствуют, как и отсутствует учет тех убытков и жертв, которые понесли Советский Союз и Советская Украина в годы минувшей войны. Правда, отдельные попытки таких расчетов велись, в частности – органами МВД, но довольно примитивно и приблизительно. В последнее время, формируя соответственно памятные выпуски «Книги Памяти» (к 50-летию Победы над фашизмом), собрано достаточно много материала во всех областях Украины. Однако этот материал, в основном, аккумулирует факты военного периода. Послевоенные же события упомянуты лишь частично. Выборочная информация, в частности, о жертвах бандеровщины во Львовской области печаталась в газете «Свободная Украина» под рубрикой «Кровавые следы ОУНовцев». К сожалению, такие публикации не получили продолжения. Аналогичные публикации имели место и в газетах других областей Западной Украины. Что же касается «Книг Памяти», то с ними сложнее, потому что нынешние национал-демократы, придя к власти в Западном регионе Украины, не только не способствуют их изданию, но, как могут, вредят процессу их собирания и публикации.

В-третьих, ответить на поставленный вопрос чрезвычайно трудно с нравственно-психологической точки зрения, так воспоминания (а тем более, реальный учет жертв бандеровщины, с реальными фамилиями и реальными ситуациями) об этом не так уж давно прошедшем кровавом месиве травмирует нынешнее поколение, самых страдальцев, их детей и внуков.

В-четвертых, такой учет